— Не-а. Мы пробовали насыпать немного на газету и поджечь.Порошок плавится и течет. И все.

— У тебя не найдется пара лишних?

— Вообще-то есть… — без особого энтузиазма ответил он.

— Я дам тебе доллар.

Тогда он снова показал мне прореху в передних зубах, и егорука проворно исчезла в боковом кармане джинсов. Я же прогнал Фракира надпригоршней монет из отражений и извлек доллар. Парнишка подал мне двазакопченных патрона.

— Спасибо, — улыбнулся он.

— Пожалуйста, — ответил я. — А больше ничего интересного тыне видел?

— Не-а. Только сажа да пепел.

Я залез в машину и включил двигатель. Затем я помыл ее впервом попавшемся пункте тех. обслуживания, потому что дворники толькоразмазывали сажу и грязь по ветровому стеклу. Пока проворные щупальца резиновыхмоющих валиков обхватывали машину сквозь штормовое море пенистой воды, япроверил, на месте ли спичечная коробка, которую мне дал Люк. Она была наместе.

Отлично. Я направился к будке таксофона.

— Алло, мотель «Нью-Лайн» слушает, — ответил мне мужскойголос.

— Пару дней назад у вас снимал комнату Люк Рейнард, — сказаля. — Я хотел бы узнать, не оставил ли он мне письма или записки. Мое имя МерльКори.

— Одну минуту…

Последовала пауза, потом послышался шорох.

— Да, есть.

— Что там написано?

— Это запечатанный конверт. Я бы не хотел…

— Ладно. Я понял. Я заеду.

И я заехал. В холле за столом я обнаружил человека с ужезнакомым мне голосом.

Я назвал себя и попросил отдать письмо. Молодой человек застолом высокий худощавый блондин с усиками — несколько секунд смотрел на меня,потом спросил:

— Вы увидитесь с мистером Рейнардом?

— Да. Во всяком случае я надеюсь.

Он открыл ящик и вытащил небольшой коричневый конверт, вкотором лежало что-то явно более объемное, чем листок бумаги. На конверте былонаписано имя «Люкас» и номер комнаты.

— Он не оставил нам адреса, по которому его можно было быразыскать, — пояснил молодой человек. Он распечатал конверт.

— Горничная нашла это кольцо в ванной, когда он уже выехал.Вы не могли бы передать это кольцо ему?

— Конечно, — кивнул я.

Я принял кольцо и присел в кресло тут же в холле мотеля.Кольцо, собственно, было перстнем — червонное золото и голубой камень. Я не могприпомнить, чтобы Люк когда-нибудь носил его в моем присутствии. Я надел его набезымянный палец левой руки, и оказалось, что оно идеально подходит мне поразмеру.

Я решил, что буду носить кольцо до тех пор, пока не встречуЛюка и не верну кольцо лично ему.

Распечатав конверт, я прочел вложенную в него записку:

«Мерль, мне очень жаль, что обед не состоялся. Я ждал, но…Надеюсь, все в порядке. Утром, я улетаю в Альбукерк, пробуду там три дня, потомнесколько дней в Санта-Фе. В обоих городах остановлюсь в „Хилтоне“. Я хотел быеще кое-что тебе рассказать. Пожалуйста, свяжись со мной.

Люк.»

Я позвонил своему трансагенту и выяснил, что могу еще успетьна дневной рейс в Альбукерк, если потороплюсь.

Поскольку мне нужна была живая беседа, а не телефонныйразговор, я так и поступил. Я заехал в бюро, купил билет, заплатив наличными,потом сразу же направился в аэропорт, где припарковал свою машину и сказал ейпоследнее «прости». Едва ли мне придется увидеть ее снова.

Дальше все пошло, как по маслу.

Глядя вниз, на плавно уходящую землю, я понимал, чтозаканчивается определенная фаза моего существования.

Как и многое другое, она была не такой, какой бы мнехотелось ее видеть. Я хотел бы как можно скорее уладить это затянувшееся дело сП. и навсегда забыть о его существовании. Потом я собирался навестить людей,которых я давно уже должен был навестить, и побывать в некоторых местах, давноуже меня манивших.

Потом, сквозь Отражения я совершил бы окончательную проверкуКолеса-Призрака, а после этого я мог бы направиться к более радостному полюсумоего существования. Теперь же очередность пунктов в моем плане совершеннопереместилась, и все из-за П. и из-за смерти Джулии, которые каким-то образомбыли связаны, и потому, что здесь была замешана какая-то непонятная мне сила изОтражений.

Последнее беспокоило меня больше всего. Не копал ли я себемогилу, одновременно подвергая опасности друзей и родственников, и все это лишьиз чувства ложной гордости? Я хотел справиться с этим делом самостоятельно, ночем больше я размышлял об этой истории, тем большее впечатление производили наменя возможности моего противника и крайне жалкое состояние моих собственныхзнаний о П.

Нет, нет, было просто нечестно держать остальных вневедении. Им тоже могла грозить опасность.

Да, я был не прочь преподнести им это дело в уже завершенномвиде, в розовой упаковке и перевязанное ленточкой — подарок на Рождество, таксказать, и все же…

Проклятье! Я должен рассказать им все. Если П. доберется доменя, а потом переключится на них, они должны быть готовы.

Хотя мне и не очень нравилась эта идея, я должен имрассказать.

Я наклонился, и моя рука замерла в воздухе над моей сумкой,лежащей под передним седением передо мной.

Я решил, что ничего страшного не случится, если я сначалапереговорю с Люком. Я уже покинул город и, скорее всего, они на какое-то времяпотеряли меня из виду, так что я находился в безопасности. А Люк, возможно,даст мне наколку или две для дальнейшего расследования. Раз уж я решилрассказать им эту историю, будет лучше, если мой рассказ станет немногодлиннее. Словом, я решил, что надо немного подождать.

Я вздохнул, попросил у стюардессы что-нибудь выпить. Теперья двигался в Альбукерк со стаканом в руке. На машине потребовалось бы слишкоммного времени. Короткий путь через Отражения тоже невозможен — я никогда там небыл и не знал, как найти нужное место.

А жаль. Мне пригодилась бы там моя машина.

Вероятно, Люк сейчас в Санта-Фе.

Я не спеша делал глоток за глотком и разглядывал виллюминатор облака. То, что я наблюдал, соответствовало моему настроению,поэтому я достал из сумки припасенную книжку и читал до тех пор, пока мы неначали снижение. Тогда я снова выглянул в окно — до горизонта тянулись все теже бесконечные гряды облаков. Хрипловатый голос уверял меня, что погодапрекрасная.

Я почему-то вспомнил об отце. Где-то он сейчас?..